Николай Автократов - Серая скала [с иллюстрациями]
— Во всяком случае, — добавил он, — вы хорошо сделали, что захватили с собой образцы руды. Мы с полной достоверностью узнали, что представляет собой подземный объект, прежде чем сами смогли туда попасть.
— Так вы еще не были на самом заводе?
— Нет. Не был. И неизвестно, когда попаду. — Почему?
— Водолазы установили, что броневая плита, заслоняющая вход в шлюз из кабинета, очень толстая и сделана из чрезвычайно крепкой марганцовистой стали, которую не берет даже алмазное сверло. Не страшен ей также и взрыв небольших количеств динамита. Только очень сильный взрыв мог бы открыть проход, но он неминуемо привел бы к обвалу всего подземелья и к общей катастрофе.
— Что же делать?
— Может быть, удастся выплавить сталь электрическим током. Пусть специалисты об этом подумают. Так или иначе мы справимся с этим препятствием. Это только вопрос времени.
Майор поднялся со стула и стал прощаться:
— Ну, Сергей Михайлович, отдыхайте и поправляйтесь. Вы получили хороший урок, хотя он дорого нам обошелся. Мы поощряем и ценим инициативу, если она разумна и оправдывается обстоятельствами. Любопытство, скука и страсть к приключениям — все это недостаточные поводы для самовольства, которое могло бы очень плохо для вас кончиться.
— Да, пожалуй, без вашего телефонного звонка дело бы так благополучно не обошлось. Не знаю, сумели бы мы выбраться из шлюза без указания водолаза. Какое счастье, что вы нашли телефон в развалинах дота!
— Конец оборванного провода отыскал лейтенант Хрулев. Я поручил ему обследовать это недостроенное укрепление. Было ясно, что оно имеет какое-то отношение к подземному объекту фашистов. Мы присоединили к проводу автоматический телефонный аппарат — и, как видите, удачно.
Майор еще раз крепко пожал мне руку на прощанье и вышел из палаты.
Итак, То, чего я ожидал с трепетом, — объяснение с Рожковым, прошло благополучно. Я не лишился его доверия. Ободренный словами майора, я решил задать ему вопрос который уже давно мучил меня.
— Андрей Матвеевич! — окликнул я его, догнав в коридоре. — А как тетрадь инженера Пасько? Найдена или ничего о ней неизвестно?
Майор остановился и недовольно поморщился.
— Вы, товарищ Зернин, — сказал он сухо, — недостаточно усвоили себе то, что я сказал относительно государственной тайны. Никогда не задавайте вопросов, касающихся подобных вещей. Мы сами расскажем вам всё, если найдем нужным. Тем более, что место для подобных разговоров здесь совсем неподходящее.
И он ушел, оставив меня, залитого краской стыда, размышлять о своей бестактности.
Лишь через некоторое время я узнал во всех подробностях о тех трудностях, которые выпали на долю майора и его сотрудников в поисках похищенного документа.
Глава XX
ПО БОЛОТУ ЗА РАДИОСИГНАЛОМ
Читатель знает, что, когда происходили события, описанные в нашей повести, строительство цементного завода шло полным ходом. Наряду с монтажом оборудования велись также работы по расширению карьера мергеля. Чтобы быстро организовать добычу мергелей требуемого качества, в карьере проектировалась связь по радио непосредственно с каждой бригадой.
Председатель заводского комитета Петляков, страстный радиолюбитель, решил наладить эту связь домашними средствами, так как рассчитывать на скорое получение настоящей аппаратуры было трудно. Пока дело не клеилось. Аппараты не отстраивались, пищали, трещали, разговор заглушался работой других станции, музыкой, сигналами азбуки Морзе.
Как раз в то самое время, когда я собирался самовольно спуститься в колодец, Петляков сидел у радиоаппарата, надев наушники, и тщетно старался разобрать, что ему передают с карьера, Вдруг он услышал слабый, но ясный сигнал времени. Неужели уже полдень? Взглянув на часы, он был поражен: они показывали только без четверти десять.
«Эко как они отстали! — подумал Петляков. — Этак и опоздать на работу недолго». Он хотел перевести стрелки и обомлел: в наушниках снова прозвучал сигнал московского полдня. Это было нечто невероятное! Позабыв про диспетчерскую связь, Петляков стал слушать таинственные звуки и скоро убедился, что они посылаются аккуратно каждые пятнадцать секунд. Стало быть, это вовсе не сигналы времени, а какие-то другие сигналы. Может быть, сигналы бедствия? Но они не состояли из букв «SOS». Баловство радиолюбителя? Но сигналы подавались с точностью механизма, недоступной человеческой руке. А если это научные опыты по передаче на коротких волнах? Это объяснение было правдоподобно, и Петляков на нем остановился. Однако он счел своим долгом оповестить о сигналах Управление государственной безопасности.
* * *Когда Рожкову доложили о сообщении Петлякова, майор сидел с Краевским в своем кабинете и обсуждал создавшееся положение. Все меры разыскать тетрадь Пасько и ее похитителей были приняты. На вокзалах, в аэропорте, на пристани, на дорогах были установлены посты, наблюдавшие за проезжими. В городе, в селах и деревнях, в заводских поселках, в одиноких усадьбах, в лесных сторожках — словом, всюду, шла проверка жителей. Однако и за прошедшие двое суток ничего подозрительного замечено не было.
Майор не придал большого значения сообщению Петлякова.
— Никаких научных работ по радиопередаче у нас не ведется, — сказал он, — и без моего ведома вестись не может. Разве что шар-пилот залетел откуда-нибудь издалека и посылает свои автоматические сигналы. Да и о них мы получаем извещение.
— Может быть, он прилетел из-за границы? — заметил Краевский.
— Возможно. Надо, конечно, установить это. Да некогда и некому: все помощники в разъездах. Может, ты, Артемий Иванович, займешься, — попросил он Краевского. — Как у тебя со временем?
— Я свободен.
— Ну, так займись. Поезжай на гарнизонную радиостанцию к капитану Лаптеву и поручи ему установить, что это за сигналы и откуда они идут. Я сейчас позвоню ему и попрошу содействия. Может быть, и в самом деле это шар-пилот, выпущенный заграничной метеорологической обсерваторией?
Кроме городской радиовещательной станции, в нашем городе была также военная установка, обслуживающая нужды воинских частей и пограничной охраны. Краевский через полчаса был там.
Капитан Лаптев ничего не знал о необычайных сигналах. Он без труда поймал их, хотя они слышались довольно слабо. Они давались регулярно четыре раза в минуту. Очень скоро с помощью радиопеленгаторного приемника удалось определить направление, откуда они шли. Антенна таких приемников делается в форме вертикальной рамы, вращающейся вокруг оси. Звук получается наиболее сильный, когда рама расположена по направлению источника радиоволн. Если, медленно вращая эту антенну, прислушиваться к сигналам, то нетрудно определить это направление с большой точностью.
Лаптев начертил его на карте. Линия шла от города почти прямо на юго-запад, пересекала под острым углом реку, проходила около села Ольховцы, потом Малые Бунчуки, потом шла прямо через винодельческий совхоз «Новый путь», бывшее имение князя Любецкого, далее — через лес к обширной речной пойме, покрытой множеством протоков и мелких озер, еще дальше — опять через холмы, покрытые лесом, до самой государственной границы.
— Я просил две соседние радиостанции, — сказал Лаптев, — следить за этими сигналами и сообщать мне их направления. Тогда останется только прочертить их на карте, чтобы в точке пересечения найти место расположения передатчика. Подождем ответа. Это недолго.
Ответы пришли неудовлетворительные: ни одна, ни другая станция пока не могла уловить радиосигналы. Наша станция продолжала принимать их в том же направлении.
— Конечно, это не шар-пилот. — заметил Лаптев. — Его давно бы уже отнесло ветром в сторону, и мы бы это заметили. Здесь что-то другое. Нечто вроде радиомаяка небольшой мощности. Подобные радиомаяки на буйках широко применяются в морской практике. Их бросают с самолета в море, чтобы указать место обнаруженной подводной лодки, замеченной мины, а в мирное время — косяка рыбы или стада морского зверя. Делают даже маяки в гарпуне, так что загарпуненный кит сам оповещает о месте своего нахождения. Потом суда быстро и безошибочно отыскивают это место. Может быть, и здесь мы имеем нечто подобное.
Краевский внимательно слушал объяснения Лаптева. Оставалась надежда, что в конце концов придет сообщение от соседних радиостанций. Но время шло, а они никак не могли поймать эти сигналы.
— Работает передатчик очень небольшой мощности, с радиусом действия самое большее сто километров, — пояснил Лаптев. — Можно предполагать, что от нас он находится не более как за пятьдесят километров и не ближе, пожалуй, двадцати. Вот почему наши соседи и не слышат. Разве что ночью услышат, если только сигналы не прекратятся вовсе.
